В Санкт-Петербурге бережно хранится блокадная комната ленинградской семьи: фоторепортаж ИА REGNUM

В Санкт-Петербурге в музее "Разночинный Петербург" практически в неизменном целостном виде сохраняется обстановка блокадной комнаты ленинградской семьи. Как сообщает сегодня, 26 января, корреспондент ИА REGNUM, обстановка в свое время была передана петербурженкой Ниной Рогозиной комплекс предметов блокадного быта своей семьи, сохраненный её матерью - Галиной Рогозиной (урожденной Агте). Вещи, хранящие память о блокаде, принадлежали семье выпускника, а затем преподавателя Технологического института Александра Агте. В 1941-1945 годах его семья проживала в служебной квартире в Ленинграде в доме 49 по Загородному проспекту.

Нине Рогозиной, внучке профессора Технологического института Александра Агте, было 7 лет, когда началась война. Отец ушел на фронт, а они вместе бабушкой, дедушкой и мамой жили в здании Технологического института - в казенной профессорской квартире с пятью комнатами и высокими потолками. "Путешествовали из комнаты в комнату, где выбьет окна - забивают картоном и переезжают туда, где целые,- рассказывает воспоминания Нины Рогозиной методист музея "Разночинный Петербург" Ирина Осипова.- И в какой-то момент оказались в комнате, которая напоминает нашу музейную - та была разве что на метр больше".

В блокадной комнате семьи Агте отсутствовали кровати - дело в том, что дедушка Агте, пользуясь высотой потолков, сделал в комнате еще до войны второй полуэтаж - антресоли. Полуэтаж пригодился - тепло от буржуйки поднималось наверх, поэтому спальные места обустроили там. В музейной комнате этого второго этажа нет - а в остальном, как сообщила Ирина Осипова, "комната такая, как была".

Блокадный музей начал собираться еще в школе, где работала Нина Рогозина учителем рисования - однако там он больше находиться не мог и переехал на в Большой Каазачи переулок, в музей "Разночинный Петербург" в 2004 году, но до сих пор Нина Рогозина передает музею вещи, связанные с историей семьи и с блокадой.

В семье Нины Михайловна бережливо относились к вещам, как во время блокады, так и после нее. Так, один из предметов в комнате - поленья, сохранившиеся с тех самых лет. "Когда стало понятно, что дров нет, бабушка Мария Алексеевна решила сделать стратегический запас,- рассказывает Ирина Осипова.- От появившихся в доме дров сразу было отделено несколько полешек на самый крайний случай, и вот они долежали до наших дней".

Еще один предмет, сохранившийся благодаря удивительной выдержке семьи - настоящий кокос. Его мама Нины нашла на улице в самом начале войны - выпал из эвакуировавшейся машины. (В "Блокадной книге" Алеся Адамовича и Даниила Гранина есть воспоминания блокадницы о завезенной в город накануне войны большой партии кокосов, практически полностью сгоревшей во время бомбежек в сентябре 1941 года - прим. ИА REGNUM). Мать принесла его домой и дала девочке в качестве игрушки. Но когда начался голод, его у Нины отобрали и поставили на шкаф. " Бывают намоленные иконы, а у нас был намоленный кокос",- рассказывала Нина Рогозина сотрудникам музея. - В первую страшную зиму решался вопрос, есть ли в доме еще что-нибудь кроме этого кокоса. Ничего не осталось, но кокос не разбивали - он всегда был последним съедобным предметом в доме". Умывальник на стене - напоминание о борьбе за жизнь. Бабушка заставляла девочку каждое утро встать и умыться, это требовало больших усилий: принести воду с улицы в дом, разогреть ее. Но бабушка была строга - видела, что первый признак смерти в том, что человек перестает следить за собой.

У каждой вещи в комнате своя история - радио, которое до сих пор работает. Новогодние игрушки, купленные в начале войны мамой, чтобы утешить дочку - сладости тогда уже не продавались. Термометр из кабинета дедушки, показавший минус сорок первой зимой, когда выбило стекла в квартире. На стуле в комнате - вещи матери, работавшей в отряде противовоздушной обороны на крышах Ленинграда - ватник и противогаз.

Есть в комнате вещь, напоминающая о жизни и смерти еще одного ленинградца - Алексея Проворкина, соседа семьи Агте, который в 1941 году ушел на фронт в составе дивизии Народного Ополчения. Большой шкаф "славянский" Алексей перед уходом на фронт как самую ценную вещь отдал соседям, попросил поберечь. "Пришла не "похоронка", а бумага "пропал без вести", и шкаф ждал очень долго своего хозяина, который так и не вернулся - поэтому у предмета появилось имя "Лешенькин шкаф"",- рассказала Ирина Осипова. Шкаф сохранили, не сожгли во время холодов, во время войны он защищал девочку - взрослые заставляли им окно, чтобы осколки не попадали в комнату. "Иногда о человеке напоминает памятник, медаль, фотография, у нас этого всего нет, но о жизни и смерти Алексея напоминает этот шкаф",- говорит Ирина Осипова.

Сейчас в "Разночинном Петербурге" проходят экскурсии для учеников младших классов: на мультимедийном экране детям показывают макет блокадной комнаты, на котором отмечены все уникальные предметы. Работники музея рассказывают истории, которыми с ними поделилась Нина Рогозина. Потом детей ведут в саму блокадную комнату - на комоде у входа портрет Нины, сделанный в 1945 году, когда девочке было 10 лет. А на кресле корзинка с игрушками - эту корзинку, найденную в разрушенном доме, подарила Нине в День Ангела ее мама, а именины у девочки 27 января. " Эта корзинка, отданная девочке 27 января 1944 года - знаковый подарок, напоминающий не только о празднике Нины, но и о празднике для всего города",- добавила Ирина Осипова.

Екатерина Резникова, фото автора