«Российские «бэби-боксы» родились, но не прижились в Петербурге»

Из истории вопроса

В настольной книге знатоков и любителей петербургской истории «Старом Петербурге» Михаила Пыляева можно прочесть, что «после смерти своей любимой сестры Натальи, известной благотворительницы, Петр I приказал в ее богадельне воспитывать подкидышей, для которых был с улицы устроен чулан, куда могли приносить детей, не объявляя об их родителях…» — сказано в книге Пыляева. О том, сколько просуществовал чулан, Пыляев умалчивает.

В мире подобные формы устройства «отказников» уже существовали еще со средних веков. В конце XIX века от анонимного устройства детей отказались во многих странах В начале XXI века «кукушкины гнезда» появились в Германии, Пакистане, Италии, Франции, в 2010 году о них снова заговорили в Петербурге.

Петербургский детский омбудсмен Светлана Агапитова предложила горожанам в Интернет-режиме ответить на вопрос: нужны ли городу «бэби-боксы»? Больше 70% принявших участие в голосовании ответили «нет». Тогда она находилась в числе сторонников таких «боксов», и утверждала, что благо, даже если будет спасена хотя бы одна детская жизнь. Но «Петербург аргументировано отказал, — сказала она в интервью «Новой газете», — мы внимательно выслушали доводы тех, кто высказывался «за», и противников, взвешивали с точки зрения этики и юридически».

Однако «бэби-боксы «все-таки попытались создать через год. Первый должен был появиться в январе 2012 года. По словам руководителя проекта BabyBox Галины Мурзакаевой, «такие устройства» планировалось установить в каждом районе города. Предполагалось, что в это дело вложится администрация Петербурга. Но буквально «на пороге, в конце 2011 года решительно отказал «кукушкиным гнёздам» городской комитет по здравоохранению. Анатолий Симаходский, в то время начальник ведомственного отдела материнства и детства комитета пояснил: «В городе достаточно служб, занимающихся помощью брошенным детям и беременным женщинам, находящимся в трудной жизненной ситуации. специализированный роддом № 16, принимающий женщин без прописки и определенного места жительства, роддом № 10 для несовершеннолетних, приют «Маленькая мама» и прочие социальные службы».

Что говорят сегодня:

Светлана Агапитова, детский омбудсмен Санкт-Петербурга:

«Во многих цивилизованных станах есть «окна жизни» или «колыбели надежды», начиная со специальных приемных устройств и заканчивая окошечками для подкидышей. Петербург от этой идеи отказался. Медики и руководители социальной сферы объяснили это тем, что в городе много лечебных учреждений и специальных служб помощи младенцам-подкидышам и их мамам. Но правда и то, что в трудных случаях следует думать, прежде всего, о жизни младенца, а не о том, как воспитывать маму».

Александр Ржаненков, председатель комитета по социальной политике:

«Я убежден в том, что существуют иные, человечные и более действенные, нежели устройство «кукушкиных гнезд», способы решать проблему сиротства. И город успешно справляется с этим. Работают программы профилактики отказов от детей ещё в роддомах, и в этом нам помогают общественные организации. Сокращается банк данных сирот, потому что активно идет процесс усыновления. Ещё пять лет назад, когда в городе готовы были открыть бэби-бокс, появились здравые голоса, против высказалась не только соцзащита, но и здравоохранение».

Галина Волкова, много лет возглавлявшая детский приют «Малоохтинский дом трудолюбия»:

«Известно, что Нидерланды категорически против «приемных устройств» — граждане этой страны полагают, что со стороны государства это настоящая провокация, подталкивающая неблагонадежных мам к отказу от своих новорожденных детей. Полностью с этим согласна. Знаю, что бэби-боксы используются во всем мире, но младенцев и там время от времени выбрасывают на помойки. Часто маме, попавшей в жесткий жизненный переплет, требуется время для борьбы с обстоятельствами, и в этом ей надо умело помочь».

Наталия Евдокимова, ответственный секретарь Правозащитного совета Санкт-Петербурга, автор более 60 законов Санкт-Петербурга в области социальной политики:

«Пользоваться бэби-боксами значит фактически подкидывать их в государственный карман, уходить от ответственности — хотя бы алиментов, которые назначаются «беглым» родителям. Верно ли это — вопрос. Но понимаю и главный аргумент сторонников «окон жизни», которые приводят жуткую статистику преступлений, связанных с гибелью новорожденных. Только если всерьез возвращаться к идее «бэби-боксов», надо говорить о гарантиях безопасности младенцев (уберечь от продажи), а значит, надежности тех, кто их принимает, причем законодательно закрепить меру ответственности за нарушения. Есть эксперты, высказывающиеся за постоянный видеоконтроль приема новорожденных в защиту прав ребенка. Но это ни с юридической, ни с этической точки зрения не проработано, а значит, мы не готовы внедрять «бэби-боксы».

Андрей Владимиров, юрист, член Петербургской коллегии адвокатов:

Хочу напомнить, что комитет ООН по правам ребенка аргументировано беспокоится по поводу установки в ряде стран мира «бэби-боксов». Эксперты утверждают, что это нарушает статьи 6−9 и 19 конвенции о правах ребенка. Комитет рекомендует развивать такие альтернативы как анонимные роды в больнице и другие, оставляющие возможность получения информации о родителях, и. кроме того, призывает страны устранять причины, приводящие к отказам от новорожденных».

Цифры

В 2006 году, когда в Петербурге приступили к осуществлению социального проекта «Ищу маму», в региональном банке данных было зарегистрировано 5 тыс. детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Сейчас в петербургском банке данных — чуть более 2-х тысяч (при этом он постоянно пополняется новыми данными). По данным аппарата российского омбудсмена Павла Астахова, в России сейчас насчитывается около 106 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (в 2009 году таких детей было 140 тысяч).

Как ранее сообщало ИА REGNUM, по мнению специалистов, «беби-боксы» не решат саму социальную проблему, но могут содержать в себе лишь потенциальный шанс не лишать жизни нежеланных детей. Но этот вопрос требует детальной и серьезной юридической проработки. Пока правовая основа работы «бэби-боксов» сомнительна. Проблема заключается в том, что их функционирование противоречит пункту 2 статьи 54 Семейного кодекса РФ в части «Каждый ребенок имеет право… знать своих родителей». Это входит в конфликт с концепцией анонимности матери (или другого человека), сдающего ребенка в «бэби-бокс».

Напомним, «бэби-боксы» (Baby hatch) — специально оборудованное место для анонимного отказа и передачи ребенка государству. Специальное устройство может располагаться медицинских учреждениях. Это совсем не дешевый проект. На установку одной такой «колыбели» требуется около 300 тыс. рублей.

Напомним также, что в России мнения о наличии «бэби-боксов» разделились. Одни считают их позором общества, другие — альтернативой гибели ребёнка. Первые в стране «бэби-боксы» были установлены в пяти городах Краснодарского края и в Перми. Сегодня такие устройства функционируют в 12 регионах. Всего в России установлено 20 бэби-боксов.