Леонид Рошаль: Люди с Болотной умирать не собираются, в отличие от тех, в 1991-м
"Главное отличие тех людей, которые пришли на Болотную площадь в Москве этой зимой от тех, кто в 1991 году вышел к Белому дому - люди с Болотной умирать не собираются, в отличие от тех, в 1991 году". Как сообщает корреспондент ИА REGNUM, об этом сегодня, 8 февраля, в Санкт-Петербурге заявил президент Национальной медицинской палаты России доктор Леонид Рошаль на встрече с медицинской общественностью Санкт-Петербурга - "Роль гражданского общества в развитии здравоохранения в России".
Рошаль вспомнил, как сам пришел в августе 1991 года к зданию правительства - Белому дому в Москве и напомнил, что там было около 700 медиков: "Те, кто туда пришел, могли умереть, такая была ситуация. Это был знаковый год для России, и люди даже предвидеть не могли, что будет".
Рошаль рассказал, что в митинге на Болотной участия не принимал, но сам он и сотрудники его института были на работе в полной готовности принять пострадавших, если бы произошла силовая ситуация. "Я не пошел на Болотную, - рассказывает Рошаль. - А на следующее утро я позвонил одному из моих знакомых, кто там был и попросил приехать, так как хотел понять, в чем смысл и как. Я спросил этого хорошего человека: "Вот зачем ты пошел? У тебя квартира в Москве, дача, дом в Швейцарии. Ты весь упакован. Зачем тебе это надо?". Так вот он ответил: "Замучили откаты и бизнес идет вниз".
Леонид Рошаль сегодня вспоминал девяностые годы, "грабительские, все покупалось и продавалось, жуткое время для науки и здравоохранения, страной правили олигархи". И напомнил своим слушателям, что "в истории человечества не было такого периода, когда все были бы довольны жизнью, иначе не было бы эволюции".
Говоря о роли Бориса Ельцина, Рошаль отметил, что "история рассудит, он свою определенную положительную роль сыграл". И подчеркнул, что "свобода дорого не дается, с такой кровью". Также Рошаль напомнил, что к концу правления Ельцина "все смеялись над ним" и резюмировал, что "мы будем еще долго выбираться из той ямы, в которую провалились в девяностые".