“Борьба за Арктику? Арктика — территория мира и диалога”

Среди людей в независимости от их бэкграунда бытует мнение, что в Арктике если борьба за ресурсы ещё развернулась, то начнётся в самое ближайшее время. Об этом, комментируя вопросы национальной безопасности в Арктике, заявила корреспонденту ИА REGNUM исследователь, представитель Арктического Университета Норвегии (г. Тромсё, Норвегия) Ирина Жилина. «Такое видение региона — это отчасти эхо холодной войны, которое стало только громче в последние два года из-за тлеющего конфликта на востоке Украины», —объяснила эксперт.

«Действительно, есть основания считать таким образом. В первую очередь из-за географической близости с военным блоком НАТО и военной инфраструктуры, которое человечество унаследовало после окончания холодной войны, —заявила исследователь. — В 21 веке такие многосторонние процессы как климатические изменения в регионе, технологическое развитие в области добычи углеводородов и высокие цены на нефть вызвали колоссальный интерес к шельфу Арктике. Рост политического внимания к региону сопровождался процессом демаркации границ, как через двусторонние соглашения, так и через Комиссию ООН по границам континентального шельфа. Зачастую все эти отдельные части мозаики бросают в один котел, где все перемешивается, превращается в совершенно исковерканную картину».

По мнению представителя Арктического Университета Норвегии, в Арктике, как и в других уголках планеты существует так называемая «дилемма безопасности». «Это такая парадоксальная ситуация, в которой защитные действия государства, А расцениваются государством B как воинственные. Государство В принимает ответные меры, и уже государство, А расценивает их как агрессивные. Но в Арктике плановые манёвры, учения, модернизация вооруженных сил воспринимаются как агрессивная милитаризация времен холодной войны, что таковым не является», —считает Ирина Жилина.

«С конца 80-х годов в Арктике стремительно развивается многостороннее международное сотрудничество в разных форматах, — объяснила эксперт. — Хотя есть пример, например, русско-норвежского сотрудничества в рыболовстве, которое началось в 1957 году. С тех времен проделана колоссальная работа в рамках Арктического совета, совета Баренцева Евро-Арктического региона, которая в прошлом уже проходила испытание на прочность военными конфликтами, подобно украинскому. Война в Приднестровье, Чеченские кампании в 1990-х, русско-грузинский конфликт 2008 г. — все они приводили к значительному охлаждению отношений между Россией и теми странами, которые принято называть Западом. Однако, ни один из них не отразился на сотрудничестве в Арктике. На данный момент, среди ученых и политических деятелей Арктических стран бытует мнение, что противостояние между Россией и другими странами Арктического региона не отразятся на дальнейшей работе и многостороннем сотрудничестве в научных исследованиях, в сфере рыболовства, спасения на море и предупреждения разливов нефти в Арктике».

Как сообщало ИА REGNUM, этим летом Россия, США, Канада, Дания и Норвегия подписали декларацию о предотвращении нерегулируемого промысла в центральной части Северного Ледовитого океана (СЛО), которая, по мнению эксперта, может перерасти в полноценное юридически обязывающее международное соглашение в ближайшее время. В сентябре этими же странами принят 10-летний план по сохранению белых медведей и их среды обитания. «Опять же в сентябре этого года Россия и Норвегия подписали протокол о совместных процедурах оповещения в случае ядерных аварий. Все эти соглашения в разных сферах подтверждают, что даже в момент кризиса сотрудничество в Арктике может иметь дипломатическую роль, не позволяя конфликту в одном географическом регионе распространиться на другой», — констатирует исследователь.

«Возвращаясь к «борьбе» за нефтегазовые ресурсы, которым, на мой взгляд, ошибочно приписывают военную составляющую, вероятно потому что очень часто со словами запасы нефти и газа ставят прилагательное стратегические, важно отметить несколько основных моментов, — заявила Ирина Жилина. — Во-первых, вся потенциальная добыча углеводородов на арктическом шельфе географически расположена в исключительных экономических зонах (ИЭЗ) арктических государств. В центральном СЛО разведанных запасов нефти и газа нет.

В России все возможные конфликты с границей ИЭЗ были решены несколько лет назад путём подписания соответствующих соглашений с Норвегией в 2010 и с США в 1990 г. Во-вторых, с финансовой и технологической точки зрения месторождения выгодно разрабатывать совместно с международными партнёрами. Так происходит добыча нефти и газа в Норвегии. Такая практика существует и в России с начала 1990-х, когда наша страна открыла двери для международных инвестиций. Согласно статистике Минэнерго, на сегодняшний день 25 процентов от добытых нефти и газа в России приходится как раз на иностранных инвесторов. Поэтому Арктика не станет исключением. Конечно, экономические санкции повлияли на ситуацию, так как основным западным компаниям-партнёрам, а именно: американской Exxon Mobile, норвежской Statoil и итальянской Eni пришлось выйти из арктических проектов. Однако они не ушли с российского рынка, а переориентировались на другие месторождения. Некоторые зарубежные нефтесервисные компании продолжают свою работу в Арктике через дочерние предприятия в России. Интересный факт: российские компании расширяют своё присутствие за рубежом. Например, Роснефть и Лукойл получили доли в шельфовых проектах в норвежском секторе Баренцева моря. Санкции несомненно отразились на инвестиционном климате в российской нефтегазовой отрасли, тем не менее, интерес западных компаний сохранился. В подтверждение достаточно посмотреть результаты Международных Экономических Форумов в Санкт-Петербурге и Владивостоке. Азиатские инвесторы также наращивают свое участие в российских арктических проектах. Таким образом, бороться за арктические ресурсы если и приходится, то только с самим собой. И с этой точки зрения, существует множество нерешённых проблем, в том числе экологические риски, вопросы распределения налоговых поступлений и так далее».

«Некоторое время назад в России проводилась международная конференция «Арктика — территория диалога», — в заключение отметила Ирина Жилина. — Мне хотелось бы увидеть возвращение этого форума, потому что именно у Арктического международного сотрудничества есть потенциал продемонстрировать эффективность партнёрства России с западными странами и восстановить доверие, которое было утрачено за последние два года».

Напомним, одним из ярчайших примеров утраты доверия между странами стал конфликт интересов, который обострился после посещения архипелага Шпицберген вице-премьером РФ Дмитрием Рогозиным. Как сообщало ИА REGNUM, вскоре после визита российского политика норвежский МИД запросил соответствующие объяснения у посольства РФ в Осло. При том, что сам визит не являлся нарушением законодательства Норвегии, Осло чётко проинформировал Москву, что норвежцы не хотят видеть на Свальбарде фигурантов санкционного списка, коим является вице-премьер Рогозин. Позднее, по информации ИА REGNUM, МИД России заявил о том, что Норвегии необходимо пересмотреть введённые ограничения на доступ представителей России на архипелаг Шпицберген. «Действия норвежской стороны не соответствуют духу международного сотрудничества на Шпицбергене на основе Договора о Шпицбергене 1920 года. Решительно протестуем против указанного недружественного шага и требуем незамедлительного пересмотра введенных ограничений», — отмечалось в сообщении дипломатического ведомства. Россияне обратились к истории: данная мера норвежских властей затронула интересы не только России, но и всех стран-участниц договора 1920 г., без согласия которых Норвегия не вправе вводить правила, ограничивающие установленный этим международным договором режим свободного доступа на архипелаг. Напомним, архипелаг Шпицберген уже 95 лет является козырем, который оказывает влияние на российско-норвежские отношения. И фактически для обеих арктических стран (и России, и Норвегии) Шпицберген остаётся территорией стратегической важности, о чём напрямую свидетельствуют недавние события.