Во всем мире решают проблему затопленного химоружия без "страшилок": эксперт

Директор Атлантического отделения Института океанологии РАН в Калининграде Вадим Пака вернулся из Гонолулу (США), где состоялся 2-й международный Диалог по проблемам затопленного в морях химического оружия. В отличие от европейцев, американские и канадские специалисты не ищут дополнительного "политического" повода, чтобы исследовать и решить эту проблему, считает российский ученый. Доктор физико-математических наук Пака ответил на вопросы корреспондента ИА REGNUM.

ИА REGNUM: Вадим Тимофеевич, накануне форума в прессе высказывались опасения, что вынос темы затопленного химоружия на новый, уже американский, уровень говорит о политизированности проблемы в свете строительства Североевропейского газопровода (Nord Stream) по дну Балтийского моря. Опасения подтвердились?

Опасения, о которых вы упомянули, никак не прозвучали, по крайней мере - во всех пленарных и тех секционных докладах, которые я прослушал. На мой взгляд, лучше говорить не об американском, а о более высоком, международном уровне диалога по проблеме затопленных различных типов вооружений и военных материалов. Приглашение к участию во 2-м Диалоге прозвучало сначала на международном семинаре в Вильнюсе в 2008 году, посвященном необходимости кооперации при исследовании проблемы затопленного химоружия, где, кроме европейцев, были американцы, канадцы и японцы, решающие эту задачу вне связи со строительством Североевропейского газопровода. Кроме концептуальных (что делать?) и научных докладов, была запланирована выставка технологий поиска, безопасного изъятия и нейтрализации вооружений и токсичных материалов. Приглашение приняли немногие, поскольку путь на Гавайи и далек, и дорог. Я заручился благословением РФФИ [Российского фонда фундаментальным исследований. - ИА REGNUM] и полетел.

ИА REGNUM: А литовские и польские коллеги не поднимали тему Nord Stream? (Только в 2008 году в Европе состоялось два таких симпозиума, организаторами которых стали Польша и Литва, страны, вошедшие в коалицию государств - противников "Северного потока").

Европейцы на форуме были представлены слабо - по двое из Бельгии и Норвегии и по одному из Польши и России. Бельгийцы и норвежцы говорили о проблемах, актуальных для их стран. Поляк говорил об имеющихся рисках чрезмерных инвестиций в гидротехнические проекты. С темой строительства Nord Stream я соприкоснулся только в кулуарной беседе с известным американским специалистом по подъему опасных затопленных объектов Джеймсом Бартоном, который, как оказалось, приглашен в команду Nord Stream для работ по устранению опасных объектов, которые могут оказаться на трассе газопровода.

ИА REGNUM: Что прежде всего заинтересовало вас на американском форуме?

В первую очередь интересовали результаты морских исследований, характеризующее состояние затопленных объектов, технологии этих работ, предложения по изоляции или нейтрализации химического оружия. Интересно было также понять постановку и поддержку этих задач правительствами стран, учредивших соответствующие проекты. Я не знаю, что предшествовало достигнутому положению дел, но в данный момент могу сказать, что в Новом свете и в Японии больше дела и меньше слов. При таких подходах проблема затопленного оружия обречена на решение. Будем надеяться, что это ускорит и решение наших балтийских задач.

ИА REGNUM: По вашему мнению, подводные химические свалки на Балтике станут помехой для реализации экономических проектов?

Проблема затопленного химоружия будет сохранять остроту, пока десятки тысяч тонн опасных материалов лежат на морском дне, воздействуя на экосистему и создавая помехи морехозяйственной деятельности. Но достигнутый уровень оценки рисков позволяет исключить катастрофические сценарии развития процесса воздействия опасных материалов на морские экосистемы, а накопленный опыт позволяет шаг за шагом создавать безопасные технологии изъятия токсичных и взрывоопасных материалов, если специалисты обоснуют необходимость именно таких активных действий взамен пассивному наблюдению за естественным процессом разложения опасных материалов. В этой связи, на мой взгляд, как раз масштабные экономические проекты являются своего рода локомотивом для решения проблем химического оружия на морском дне.

ИА REGNUM: Подобные захоронения есть только на Балтике?

Отнюдь. Американцы, например, больше всего уделяли внимание захоронению у берегов острова Оаху, Гавайи, к северо-западу от залива Мамала Бей, на котором расположены и Гонолулу, и Перл-Харбор. Поэтому американцы и выбрали для научной конференции Гонолулу. Это захоронение весьма продуктивно исследуют ученые университета Гонолулу. Работы университетской лаборатория подводных исследований проводились и в дни конференции, что привлекало к ним особенный интерес. Рассказывалось о захоронении у берегов Канады близ порта Галифакс. В Северном море лежит химоружие времен 1-й Мировой войны, с этим наследием работает Бельгия. Химоружие есть у берегов Японии, причем не только на дне океанского желоба, где за ним присматривают акванавты глубоководного аппарата "Шинкай 6500", но и в мелководных портовых акваториях; здесь пассивного наблюдения недостаточно.

ИА REGNUM: Как иностранные специалисты решают эти проблемы?

Компанией Kobe Steel Ltd прекрасно (т.е. безопасно) организованны работы по подъему химических бомб в районе порта Канда. Там на заякоренной платформе работает круглосуточный конвейер по поиску, доставке и уничтожению полуразложившихся бомб во взрывной камере. Путь доставки обнаруженных бомб предельно короток - вертикальный подъем со дна на платформу. На дне работают водолазы, которые помещают найденную бомбу в специальный гермоконтейнер (см. фото), что позволяет доставить взрывоопасные и высокотоксичные материалы в специальную камеру, сохраняя давление, к которому "привыкли" упомянутые материалы.

ИА REGNUM: А на Балтике возможна такая установка?

К сожалению, в действующем варианте эта технология не может быть применена на Балтике, поскольку в японском конвейере на дне работают водолазы. На балтийской же свалке в районе Борнхольмской котловины и глубины больше (96 метров), и объекты погребены в илистом грунте; взмученная вода там абсолютно непрозрачна. Для этих условий нужно разрабатывать иные технологии, учитывая опыт поиска погребенных объектов, накопленный как в ходе наших работ в Борнхольмской котловине, так и работ команды Nord Stream на трассе газопровода. Устройства для обнаружения даже единичных погребенных объектов с размерами бомб и снарядов - это уже не экзотика. Специалисты Nord Stream уверяют, что при укладке газовых труб они в состоянии обнаруживать в 15-метровой полосе предметы размером с мобильный телефон. Они продемонстрировали специального робота с перекрывающей все полосу штангой из немагнитного материала, на которой установлена дюжина магнитометров, буквально прощупывающих дно Балтики.

В Борнхольмской котловине основное количество химоружия находится в круге с диаметром около трех миль. Кроме химического оружия, рассеянного по дну, мы не исключаем его присутствия в трюмах обнаруженных в этом же районе затопленных судов. Самый оптимальный вариант для экологии - с помощью дистанционно управляемых саморазгружающих драг переместить опасные предметы по дну в более компактные могильники (логично разместить могильники вблизи затопленных судов). Затем подвергнуть могильники химической обработке, чтобы ускорить и разрушение оболочек, и разложение отравляющих веществ. Кстати, химическая нейтрализация отрявляющих веществ как один из основных вариантов нейтрализации упоминалась в докладах в Гонолулу.

ИА REGNUM: Гавайи - туристическая Мекка. Насколько там "подводная страшилка" распространена и действует на отдыхающих?

Складывается впечатление, что там люди доверяют объективной информации, которую власти не скрывают. Информирование населения о состоянии проблемы входит в перечень задач, которые ставит перед специалистами специальное подразделение оборонного ведомства США, координирующее вопросы экологической безопасности. В стиле "страшилок", некогда столь популярных в Балтийском регионе, выступлений не было.

Справка ИА REGNUM. Североевропейский газопровод (Nord Stream) строится совместно "Газпромом" и германскими концернами BASF AG и E.ON AG. Он пройдет через Балтийское море из России (от бухты Портовая в районе города Выборг Ленинградской области) в Германию (район города Грайфсвальд). Оператор проекта - компания Nord Stream AG (51% принадлежит "Газпрому" и по 24,5% - компаниям BASF и E.ON). Строительство первой нитки СЕГ намечено завершить к июлю 2010 года, а вывести обе нитки газопровода на проектную мощность в 55 миллиардов кубометров - в 2013 году. Суммарные инвестиции в проект морской части газопровода по предварительным оценкам составят 7,4 млрд евро.

В 1945 году химическое оружие нацистской Германии было передано в качестве трофея странам антигитлеровской коалиции. Россия получила для утилизации более 30 тысяч тонн отравляющих веществ, которые были сброшены на дно Балтики в Борнхольмскую впадину на глубину 95 метров. Район Балтийского моря - 55º 38´ северной широты и 15º 30´ восточной долготы - к востоку от острова Борнхольм - обозначен на навигационных картах как место захоронения химоружия.