Николай Радов: Белорусская АЭС - экономический проект или политическая авантюра?

В последние несколько лет в Белоруссии ведется спор о необходимости постройки в стране собственной атомной электростанции. Не смотря на то, что и сторонники, и противники строительства приводят достаточно весомые аргументы, никому из них до недавнего времени не удавалось полностью увлечь за собой белорусскую общественность. Однако обстановка, сложившаяся вокруг Белоруссии в последние несколько месяцев, заставляет пересмотреть проблему прихода мирного атома в страну, переведя ее из экономической плоскости в политическую.

Вынашиваемый долгое время белорусскими властями проект собственной АЭС получил свое практическое продолжение в 2009 году, когда Минск на официальном уровне заявил о подготовке строительства и поиске инвесторов. Не смотря на протесты Литвы, местом размещения станции был выбран Островецкий район, расположенный в 55 километрах от Вильнюса. При этом необходимо отметить, что вопрос о целесообразности строительства в указанном месте до сих пор остается открытым, так как ряд ученых считает Островецкую площадку не удовлетворяющей всем необходимым нормам безопасности. Согласно утвержденному плану, белорусская АЭС должна включать в себя два энергоблока с реакторами суммарной мощностью 2,4 тысячи мегаватт. Первый энергоблок предполагается ввести в действие в 2016 году, второй - в 2018-м. К настоящему времени, когда вопрос о финансировании еще не решен окончательно, на месте расположения станции уже начато строительство жилых домов для работников станции и прокладка железнодорожных и автомобильных дорог.

В январе 2009 года в Минске на переговорах с гендиректором российской государственной корпорации "Росатом" Сергеем Кириенко первый вице-премьер Белоруссии Владимир Семашко подтвердил готовность властей к реализации проекта строительства АЭС. По предварительной договоренности было решено, что генеральным подрядчиком строительства выступит российское ЗАО "Атомстройэкспорт", подконтрольное "Росатому" и реализующее межправительственные соглашения о строительстве объектов ядерной энергетики за рубежом, а финансирование проекта будет проводиться за счет льготного российского государственного кредита. Сперва в белорусском правительстве и администрации Александра Лукашенко твердили, что договор с Россией о выделении подобного кредита будет подписан в I квартале 2009 года, затем - летом 2009-го. Потом дату подписания перенесли на второе полугодие, а затем и вовсе на 2010 год.

По расчетам белорусской стороны, стоимость строительства АЭС с двумя реакторами составляет 6 млрд долларов. Еще 3 млрд требуется на создание сопутствующей инфраструктуры: жилого городка для работников АЭС, подъездных железнодорожных путей, мощных линий электропередачи и т.п. Изначально Россия заявила о своей готовности выдать Белоруссии связанный кредит на 6 млрд долларов, но официальный Минск с таким подходом не согласился, потребовав 9 млрд, причем свободными деньгами. По сути, подобное требование означало, что часть денежных средств вновь, как это было и раньше, не дойдет до финансируемого проекта, а будет "вложено" в терпящую бедствие "социально-ориентированную рыночную" экономику Белоруссии. Это позволило бы Лукашенко спокойно провести президентские выборы, выполнив все свои обещания, данные белорусскому электорату: в первую очередь, повысив среднюю заработную плату до 500 долларов США.

Вспыхнувший в 2010 году и переросший буквально за несколько месяцев из экономического в политический российско-белорусский конфликт поставил под вопрос не только выдачу льготного кредита Минску, но и участие России в проекте, что превратило белорусскую АЭС в фантом. Попытки белорусских властей шантажировать Москву не только не дали положительного результата, но и подлили масла в противоречия между двумя странами. Зная отношение Кремля к расширению деятельности Китая на постсоветском пространстве, 24 марта на прошедшей в Минске встрече с заместителем председателя КНР Си Цзиньпином Александр Лукашенко заявил, что Беларусь готова сотрудничать с Китаем во всех сферах, в том числе в строительстве АЭС. В ответ на это российский посол в Беларуси Александр Суриков 31 марта на пресс-конференции заявил, что Россия может отказаться от участия в строительстве белорусской АЭС, если проект будет финансировать Китай: "Если строительство белорусской АЭС будут финансировать китайцы, у меня есть сомнение, что Россия будет участвовать". Однако это не остановило белорусские власти, которые в апреле предложили участвовать в строительстве французской компании Areva, а в мае провели предварительные переговоры с министром промышленности и торговли Чехии Яном Гроником, заявившем о заинтересованности чешских компаний выступить в качестве субпоставщиков при строительстве белорусской АЭС. Правда, все эти предложения, как и высказанная ранее идея о потенциально возможном участии в создании атомных реакторов Ирана, представляют собой не более чем попытку "атомного" шантажа России. Например, компания Areva не представляет собой серьезного конкурента российскому "Атомстройэкспорту", что подтверждается рядом провалов подобных французских проектов в Европе и Объединённых Арабских Эмиратах, а привлечение иранской стороны выглядит, по меньшей мере, абсурдным.

Президент Белоруссии, стремясь заработать как можно больше политических дивидендов на предстоящих выборах, стремится использовать атомную проблему в качестве определенного орудия давления на своих восточных и западных соседей. Так, в ходе своей рабочей поездки в Гомельскую область в апреле нынешнего года, Лукашенко высказал свое несогласие с выводом с территории Белоруссии советского ядерного оружия, заявив, что "если бы у нас было ядерное оружие, то с нами бы разговаривали бы по-другому". Признание белорусского президента о том, в стране "остался высокообогащенный уран - сотни килограммов фактически уже оружейного и менее обогащенного", заставило международное сообщество и, в том числе, Россию скорректировать свои отношения с белорусскими властями, претендующими на создание новой ядерной державы. Необходимо отметить, что подобное заявление Лукашенко, по всей видимости, является не более чем показухой, так как, по словам бывшего председателя Национальной академии наук Александра Войтовича, в Белоруссии есть около 90 килограммов низкообогащенного урана, который не пригоден для того, чтобы делать из него бомбы. Это ядерное топливо, завезенное для испытания малогабаритного передвижного реактора "Памир", который разрабатывался в Беларуси, находится полностью под контролем МАГАТЭ.

Не видя в Лукашенко надежного партнера, Москва пересмотрела возможности своего участия в строительстве белорусской АЭС: теперь выделение кредита связывается не только с условием поставки вырабатываемой электроэнергии на внутренний белорусский рынок для замещения импорта газа и других углеводородов, но и с созданием совместного предприятия, которое будет продавать электроэнергию, произведенную на данной АЭС. Такое решение продиктовано ещё и тем, что российской компании "Интер РАО" для своего продвижения на рынках Белоруссии и Прибалтики необходимо иметь контроль за перетоками электроэнергии в прибалтийские страны и Калининградскую область, что в условиях нынешней белорусской реалии без создания совместного белорусско-российского предприятия осуществить достаточно сложно.

Одновременно со своими белорусскими перспективами в сфере ядерной энергетики, Россия начала строить собственную Балтийскую АЭС в Калининградской области. Проект Балтийской АЭС подразумевает сооружение двух энергоблоков, первый из которых планируют ввести в эксплуатацию ввод не позднее чем в 2016 году. Помимо этого, о своем намерении строить атомные электростанции заявили Литва и Польша. Необходимо отметить, что у всех четырех стран региона, объявивших о своих планах строительства АЭС, в настоящее время имеются различные стартовые условия. Так, евросоюзные Польша и Литва рассчитывают на финансовую поддержку Брюсселя, приветствующего повышение энергетической независимости от Москвы. Россия, имеющая колоссальный опыт в атомной энергетике, обладает для строительства достаточными возможностями не только научно-технического, но и финансового характера. Атомные же амбиции руководителя Белоруссии наталкиваются не только на вполне объяснимые технико-финансовые трудности, но и на политические.

Нерешенность вопроса о Таможенном союзе, а также газово-нефтяной конфликт, переросший в жесткую политическую конфронтацию между белорусским и российским руководством, не позволили в короткие сроки решить вопрос о финансировании белорусского атомного проекта. Дальнейшие попытки Лукашенко за счет России создать для себя образ защитника национальных интересов и независимости Белоруссии окончательно убедили Кремль в необходимости перехода от межличностных отношений к более прагматичным, основанным на официально оформленных договоренностях, а не на голословных обещаниях. Такая позиция российского руководства создала достаточно серьезные преграды для создания в Белоруссии атомной энергетики, которая должна была стоять на страже режима Лукашенко.

Строительство белорусской АЭС в настоящий момент является скорее не экономическим, а политическим проектом, в котором более всего заинтересована нынешняя политическая элита Белоруссии. Несмотря на то, что окупаемость АЭС, по разным подсчетам, может достигнуть 20 лет, в Минске продолжают смотреть на будущую атомную станцию как на возможность выйти из орбиты влияния Кремля. Однако, при существующей ныне белорусской энергетической системе, полностью завязанной на российском газе, предполагаемая эффективность Островецкой АЭС, даже если она начнет свою работу в указанные сроки, выглядит достаточно неубедительной. К сложной, длительной и капиталоемкой модернизации топливно-энергетического комплекса Белоруссии в будущем может добавиться и еще одна проблема - продажа электроэнергии в случае построения атомных станций в Калининграде, Литве и Польше. При этом необходимо учитывать, что Балтийская АЭС будет построена раньше всех и поэтому получит возможность первой диктовать условия в регионе, что перечеркнет надежды Минска на многомиллионные поступления в белорусский бюджет.

Таким образом, проект первой Белорусской АЭС в настоящее время выглядит как политическая авантюра официального Минска. Не имея ни квалифицированных кадров, ни финансовых возможностей, ни одобрения народа (напомню, что в 1990-х годах Лукашенко заявлял о возможности прихода в Белоруссию атомной энергетики только после проведения общенародного референдума) белорусские власти, особенно накануне президентских выборов, буквально бредят идеями создания из страны великой атомной державы, не отдавая себе до конца отчета о том, что последствия подобной политики могут в будущем оказаться абсолютно непредсказуемыми.