Турки против Русской Грузии: восстание в Аджарии (1914 — 1915)

Началу Сарыкамышской операции предшествовала демонстрация в Аджарии, где в ноябре 1914 г. туркам удалось занять часть Батумской области. Еще в октябре 1914 г. русская разведка докладывала о том, что турецкое правительство начало собирать отряды добровольцев для вторжения в Аджарию, для чего местная администрация пошла даже на освобождение годных к службе арестантов. Они вооружались и включались в «шайку Аслан-бека Абашидзе» — представителя местного владельческого рода. Этим донесениям не поверили — губернская администрация была полностью уверена в лояльности местного населения, остававшегося спокойным даже в смутные годы первой русской революции. Большую часть населения Зачорохского края составляли аджарцы (ок. 80 тыс. чел.), лазы (ок. 5 тыс. чел.), весьма значительным был и процент турок. Значительная часть аджарцев и лазов проживала и в пограничных районах Турции — это были потомки тех, кто покинул Батумскую область после перехода ее в русские руки.

В предвоенный период штаб Кавказского округа не ожидал наступления противника со стороны суши. Наиболее возможным вариантом действий турок считалась высадка десанта с целью овладения Батумом. Город прикрывала крепость, но его исключительно пестрое население вызывало опасения. В 30-тысячном городе жило 28,9% грузин и мингрелов, 22% русских, 14,3% греков, 13,5% армян, 5% евреев, 6,5% остальных. При этом треть населения города была представлена иностранными подданными, из них 7 тыс. чел. имело подданство Турции, 2 тыс. — Греции, 640 — Персии и около 250 чел. — остальных. 1(14) ноября сконцентрированные на русской границе отряды численностью до 5 тыс.чел. начали вторжение в Аджарию.

Лояльность местного населения не вызывала сомнений у русских военных властей. Тем не менее оно восстало. Жители пограничных районов традиционно промышляли контрабандой — они формировали многочисленные вооруженные турками банды, служили проводниками для отрядов вторжения, перевозили грузы и т.п. Следует отметить, что основной целью восставших стал грабеж городов и поселка горно-промышленной кампании. В результате небольшой пограничный отряд — взвод пехоты и сотня пограничников — вынужден был отступить на Ардаган. Остальные войска отошли за реку Чорох, от которой их пытались отрезать башибузуки. С помощью восставших турки и отряд Абашидзе поставили на короткое время под контроль часть Верхней Аджарии, сожгли медеплавильный Дзансульский завод и ограбили поселок при нем.

Развить этот успех они не сумели, т.к. отряды лазов и аджарцев, в высшей степени эффективно действовавших в лесисто-горной местности, не могли быть использованы для атаки Михайловской крепости. Оправдался предвоенный прогноз — пока эта позиция находилась в наших руках, она обеспечивала контроль (или возможность его восстановления) над черноморским побережьем Закавказья. Действия противника были столь неожиданны, что русское командование поначалу не смогло определить с точностью масштаб вторжения. Оно было убеждено лишь в том, что он значителен. Уже 20 ноября (3 декабря) 1914 г. было принято решение перебросить подкрепления из Ардагана и Батума для скорейшего умиротворения Чорохского края. Практически одновременно с Аджарией турки активизировались и на Ванском направлении, где с середины ноября они попытались перейти в наступление.

Почти одновременно с действиями в Персии была завершена операция по очистке Аджарии. 21 февраля (6 марта) от турок и повстанцев был очищен Дзансульский завод, к 28 февраля (13 марта) противник был полностью выбит из районов медных рудников в Мургульском ущелье. Уходя, турки и мятежники уводили за собой местное население. Часть жителей пряталась в лесах, откуда потом выходила к русским войскам. 11(24) марта был взят гор. Артвин. Здесь была та же картина, что и в Ардагане — все казенные здания и частные дома были ограблены и сожжены. Войдя в город, турки обложили его армянских жителей контрибуцией. Собрав таким образом 70 тыс. рублей, они приступили к казням. Из населения в 7680 чел. в городе осталось не более 1 тыс. чел. Русские войска перешли через реку Чорох, турецкие регулярные части стали покидать территорию Империи. Местное население, участвовавшее в мятеже и грабежах, начало сдачу оружия. К 25 марта (7 апреля) территория Чорохского края была очищена — русские войска начали переходить государственную границу — война и здесь была перенесена на территорию Турции.

Естественно, что военные действия привели к потерям среди повстанцев и разорению территории. Масштабы потерь подвело Особое совещание, проведенное под председательством генерала Ляхова в конце октября 1915 г.: если до войны население Батумской области составило 180 тыс. чел., то в ходе этих действий оно сократилось на 50 тыс. Беженцы шли тремя потоками — в Карскую область, Кутаисскую губернию и Турцию.

Это угрожало усложнением обстановки в многонациональном и многоконфессиональном регионе. По данным русской военной статистики, на 1911 г. в этих районах проживало: Ардаган -2 тыс. жителей, из них: свыше 50% армян, 30% турок, 13% русских, около 10% — греков, персов и остальных. Карс — 11,5 тыс. жителей, из них: 56% армяне, 15% русских (включая войска), 15% турок, 10% греков, 4% — прочих. Всего же в приграничных Ардаганском уезде и Карской области проживало 46,6% армян, 20% татар, 5% турок и около 29% остальных.

Репрессий со стороны русских властей по отношению к местному населению на территориях, где начался мятеж, не последовало. Исключение составили руководители, уже имевшие проблемы с законом в довоенное время. «Выясняется, — сообщал русский корреспондент, — что отдельными отрядами командовали и руководили лица, долго жившие в Аджарии. Многие из них имеют богатое уголовное прошлое; формуляры их весьма интересны».

Наместник Кавказа предложил лишить русского подданства всех участников мятежа — мусульман Батумской и Карской областей — с последующим лишением их имущества и выселением в Турцию по окончанию войны. Освободившиеся земли планировалось передать «под переселение русских людей». Против этих планов выступили министры юстиции и иностранных дел. 28 апреля (11 мая) 1915 г. Совет министров, поддержав проект Воронцова-Дашкова, отметил необходимость распространять карательные меры исключительно против изменников. Следует отметить, что с самого начала речь не шла о распространении ответственности за мятеж на все мусульманское население означенных территорий.

Уже 6(19) апреля 1915 г. генерал-губернатор Батумской области разрешил всем лицам мужского пола, выселенным в начале боевых действий из района Михайловской крепости, вернуться назад. Одновременно это разрешение было распространено и на жителей верхней и нижней Аджарии и Артвинского округа. Этот приказ вызвал повсеместную радость — крестьяне получили возможность вернуться к своим полям во время посева. Возвращение растянулось почти на полтора года. Многие из ушедших в Турцию опасались возмездия и выжидали. Сомнения были окончательно преодолены весной 1916 г., после взятия Трапезунда. Русскими военными властями был отдан категорический приказ, запрещавший разрушение домов в покинутых деревнях, за все продовольствие и фураж армия расплачивалась на месте деньгами.

Немаловажное значение имел и тот факт, что фронт все дальше уходил вглубь турецкой территории, земли за Чорохом превращались в безопасный тыл. Убедившись в этом, аджарские беженцы (в основном старики, женщины и дети) стали охотнее возвращаться к родным местам. Фелюги с такими пассажирами под белым флагом курсировали между турецким и русским берегами — флот их не трогал. Совершенно по другому вели себя турки. Воспользовавшись относительным затишьем на приморском участке фронта, которое установилось летом и осенью 1915 г., они провели ряд карательных акций против армянских сел, расположенных за Чорохом, на турецкой территории. В результате целый район обезлюдел, его население, которое, кстати сказать, соблюдало полное спокойствие, было в значительной части уничтожено, возвращаться к пепелищу было некому. Следует отметить, что турки вообще не отличались гуманными действиями, что добавляло проблем русской администрации в Закавказье. Остатки разбитых под Сарыкамышем частей по пути в глубокий тыл предавали огню и мечу встречавшиеся им христианские селения.

Вслед за преследовавшей их русской армией возвращались беженцы-христиане, многие из которых хотели поквитаться за пережитое. Только в Карской области было разорено и уничтожено греческих селений 50 — их жители частично были вынуждены бежать, оставшиеся были или вырезаны, или уведены в качестве заложников. Ввиду роста «антимусульманского движения» в области ее генерал-губернатор вынужден был издать воззвание к спокойствию и предупредить все население «об ответственности по всей строгости военного времени». 3(16) марта Главный начальник Кавказского Военного округа также издал обязательное постановление о запрещении распространения устным и печатным образом «сведений, касающихся целой народности или отдельных ее представителей, направленных к возбуждению национальной или религиозной вражды между различными частями населения Кавказского края. Виновникам грозил штраф в 3000 руб. или трехмесячное заключение».

Так или иначе, властям удалось избежать угрозы значительных межнациональных и межконфессиональных конфликтов в тылу Кавказской армии. Вплоть до краха имперской власти в 1917 году их не было.