- У нас в области ситуация такая же, как в целом в стране, то есть показатели Вологодской области от российских не отличаются практически ничем. Если говорить о смертности, то на первое место среди её причин выходят сердечно-сосудистые заболевания. Онкологические заболевания на протяжении последних 10 лет занимают 2 место. Показатель смертности в 2015 году составил 210,9 на 100 тысяч населения, в 2014 он был 217,8 на 100 тысяч, то есть отмечается положительная динамика. В первую очередь она связана с улучшением лечебно-диагностического процесса. Чаще всего рак диагностируют у людей в возрастной группе старше 60 лет. Возрастная группа от 60 до 70 лет составляет практически 65% от числа всех пациентов со злокачественными новообразованиями. В общей структуре заболеваемости на первом месте стоит рак кожи, он составляет 14,3% от всех случаев. На втором и третьем месте — рак молочной железы и желудка.

- Так было всегда, в последние годы наблюдается лишь небольшой рост числа случаев. Это связано с тем, что вологжане стали чаще посещать южные страны: Египет, Турцию и другие. Процент злокачественных новообразований кожи несколько возрос, и это связано с повышенной инсоляцией. Крайне негативно влияют солярии при воздействии УФ-лучей на кожные покровы, вызывая развитие рака кожи.

- Да, заболеваемость увеличивается. 382,0 на 100 тысяч населения — это заболеваемость в 2015 году. Для сравнения, годом ранее показатель был 372,9 на 100 тысяч населения.

- Это связано с общей демографической ситуацией в нашей стране, а именно со старением населения. Но нельзя списывать со счетов и современные возможности диагностики злокачественных новообразований. Например, скрининг специфического онкомаркера позволяет выявить рак предстательной железы у мужчин еще без выраженных клинических проявлений.

- Причин много. На развитие онкологических заболеваний влияют и экология, и питание, и стрессы, и наследственность Но научные разработки последних лет говорят нам о том, что в первую очередь происходит «поломка» на уровне генома, нашего генетического материала.

- Иногда у нас одновременно лечится до 320-360 пациентов. Диспансер рассчитан на 295 коек круглосуточного пребывания и 64 койки дневного стационара. В принципе, коечного фонда нам хватает. На нашей базе работает отделение абдоминальной хирургии, отделение опухоли головы и шеи, отделение женской репродуктивной системы, хирургическое торакальное отделение — оно вообще практически единственное в области, отделение химиотерапии, радиологии — это там, где пациенты получают лечение с помощью ускорителей электронов, фотонов, кобальтовой установки. Ежегодно госпитализируют 6,5 тысячи человек. В 2008 году у нас было запущено в эксплуатацию радиологическое отделение. Это было большое событие для Вологодской области. Там очень дорогостоящая аппаратура. Это оборудование у нас в эксплуатации уже 8 лет, оно требует серьёзной финансовой поддержки, там только одно обслуживание стоит десятки миллионов рублей в год, чтобы его диагностировать, поддерживать работоспособность, проводить ремонты, пуски, потому что оборудование немецкое. Но оно уже в настоящий момент начинает морально стареть. Время на месте не стоит, эта аппаратура в Германии уже снята с производства. Если у нас что-то сломается, они, естественно, пойдут нам навстречу, но этот ремонт, во-первых, будет по индивидуальному заказу, во-вторых, это будет долго и дорого.

- Да, оснащение у нас неплохое. В 2012 году мы попали в программу модернизации онкологической службы. Именно в этот период было закуплено современное оборудование для оперблока и отделения реанимации. Был проведен ремонт операционных и отделения реанимации. У нас есть два компьютерных томографа: двухсрезный и шестнадцатисрезный. Их вполне достаточно для диагностики и планирования лечения. В рамках этой же программы закуплен хороший магнитно-резонансный томограф, также маммографы и аппарат УЗИ экспертного класса. Но у нас есть необходимость в ещё одном аппарате УЗИ, потому что у нас всегда должно быть резервное оборудование на случай форс-мажорных ситуаций. Операции проходят в ежедневном режиме. Нам бы очень хотелось иметь в диспансере позитронно-эмиссионный томограф, который бы позволил вывести диагностику злокачественных новообразований еще на более высокий уровень. Они в России уже используются: в Москве, Ленинграде, Челябинске, Казани, Тюмени.

- Попасть к нам на лечение проблемы нет. Со мной все спорят на эту тему, иногда даже доктора. Сроки ожидания невелики. По системе ОМС ожидание не больше одного месяца. Госпитализация в стационар зависит от подготовки пациента на уровне первичного звена. Дело в том, что у нас нет возможности положить пациента в стационар и заниматься его обследованием. Для этого существует огромная сеть районных больниц, городских учреждений и прочих. Основная проблема - это кадры! Она как была, так и осталась: город Вологда не имеет медицинского ВУЗа для подготовки специалистов с высшим медицинским образованием. Кадровая проблема в медицине — это на данный момент проблема номер один в Вологде и вообще во всех регионах.

В нашем диспансере серьёзнейший дефицит специалистов, потому что профессия сложная. На сегодняшний день я готов принять в поликлинику на работу 12 докторов. Здесь постоянно работает 4 врача, ведущих приём. Все остальные доктора являются совместителями. То есть представьте, в первой половине дня они проводят операции, отстояв у операционного стола по 6-8 часов, они выходят и идут сюда на приём.

А то, что к нам не попасть - это легенда. Так было до 2002 года, когда онкодиспансер располагался в другом здании. Туда было, действительно, не попасть. Там на первом этаже была всего пара кабинетов, где шёл приём. Там была операционная, в которую люди правда стояли в очередь. Сейчас такого, конечно, нет. Мне часто задают вопрос: «Почему к вам в поликлинику онкодиспансера люди занимают очередь с четырёх часов утра?» Я, честно говоря, не знаю, как отвечать на него. Поликлиника работает с 8 часов. Люди приезжают из районов в 5-6 утра, вероятнее всего это общественно сформированное мнение, которое передается от пациента к пациенту. У нас теперь на первом этаже есть охранник, он открывает двери в 6 утра. Люди могут войти внутрь. Пусть сидят, лишь бы не ломали ничего. У нас поликлиника открылась две недели назад, а уже вывеску сорвали, где-то кусок оторвали, где-то ещё что-то. Везде знаки висят, что курить запрещено, всё равно курят. Приезжают откуда-нибудь из Сямжи и в туалете курят.

- В онкодиспансере мы оказываем пациентам специализированную медицинскую помощь. В каждом районе есть онкоответственные за запись в поликлинику онкологического диспансера. Существуют два варианта записи через онкоответственных: через Интернет и по телефону, также пациент может записаться непосредственно в регистратуре при личном визите, либо через инфомат, который стоит у нас в поликлинике на первом этаже. Врачи общей практики в районах должны отсеивать пациентов, их задача хотя бы заподозрить первичный ранний диагноз и направить к нам. Только через нашу поликлинику в год проходят 55-56 тысяч человек.

Есть такое понятие онкологическая настороженность. Должны насторожиться все. Здесь всё зависит от личной ответственности человека, от профессиональной грамотности врачей. Должно быть двояко добросовестное отношение сторон: пациента и врача. Вот в ЦРБ что-то врачи заподозрили, направили человека к нам. Дальше мы здесь продолжаем исследование, уже углублённое. Нам нужно поставить точный диагноз.

- На первой и второй стадии течения заболевания лечение протекает благополучно. Из общего числа выявленных больных только в 53,2 % случаев мы имеем раннюю диагностику. Это очень мало. Чем раньше человек обращается к специалистам, тем лучше. На третьей и четвёртой стадии мы уже переходим на сочетание всех методов лечения. Но в этом случае решается задача уже не излечения рака, а продления жизни больного. А вот этот вопрос зависит от финансирования отрасли и закупки необходимых лекарственных средств для проведения химиотерпии. Существует целый спектр препаратов. Большинство из них зарубежного производства, они достаточно дорогие. На территории региона действует федеральная и областная программы, в рамках которых мы закупает препараты для обеспечения онкологических больных. Проблема усугубляется тем, что на рынке появляются новые лекарства, которые имеют очень высокую стоимость. К примеру, есть такое заболевание меланома. Для генерализованной стадии заболевания раньше не было лекарств, а сейчас оно появилось. Цена вопроса -2,5 миллиона рублей за год жизни. Вот представьте ситуацию, женщине 38 лет, она одна, у неё двое детей 8 и 10 лет. У неё генерализованная меланома. Если не лечить заболевание, то ей осталось 6 месяцев, тогда дети автоматически попадают в детский дом. Что нам делать? Или мы потратим 2,5 миллиона рублей, и ей будет 39 лет, детям 9 и 11. И дальше, ещё 2,5 миллиона, женщине 40 лет, детям 10 и 12. Если бы речь шла хотя бы о сотнях тысяч рублей, тогда ещё можно было бы найти выход из этой ситуации, а здесь совсем другие деньги. Самая главная проблема здравоохранения – отсутствие средств на лечение своих нуждающихся граждан. У нас в бюджете денег нет.

- Такие ситуации возникают. Есть высокотехнологичные операции, которые проводятся в четыре руки, которые требуют шесть рук. Есть операции, для проведения которых требуется смена бригад. Бывают операции, которые идут по шесть часов и более. Мы такие операции не можем проводить. И вторая причина, почему приходиться отправлять в другие города, это сами пациенты. Например, нам очевидно, что четвёртая стадия заболевания лечению не подлежит, но пациенты решают по-другому. Почему-то многие считают, что вологодская медицина слаба, нужно ехать в Москву, Санкт-Петербург. Только они не знают одну простую вещь. Все 80 онкодиспасеров в России для центральных клиник «превращаются» в такие же ЦРБ, как наши районные. Мы отправляем пациентов, полностью обследованных со всех сторон, указываем диагноз. Расхождения в диагнозах у нас может быть около двух процентов. Достоверность наших диагнозов 92 процента. Это очень высокий показатель. У нас люди ездят в Германию, Францию, США, Израиль. А диагнозы ничем не отличаются. В мелочах – может быть, а глобально нет. У нас был очень показательный и беспрецедентный случай. Пациент с раком желудка, но он, к сожалению, был неоперабельный. Мы ему порекомендовали определённую химиотерапию и здесь её провели. А пациент решил съездить в Израиль. Он приезжает туда и прячет все наши выписки, все наши заключения. Там он прошёл заново все обследования. Там его состояние оценили как неоперабельное, предложили ему схему химиотерапии. Он всё это время молчал, в итоге прошёл химиотерапию. Потом пациент вернулся сюда в Вологду. Я ему говорю: «И ты им не сказал о том, что мы тебе здесь сделали?». На что он ответил: «А вы мне здесь ничего не делали». Мы посмотрели историю болезни, сравнили наши заключения с заключениями израильских коллег. Всё одинаково. Пациент в недоумении спросил: «Вы мне делали то же самое, что в Израиле?!» –Да. Только здесь мы всё сделали бесплатно, а там пришлось заплатить немалую сумму. Это печальная история. Дело в том, что эта схема химиотерапии высокотоксичная, мужчине её провели два раза, потому что там он молчал и не сказал, что ему уже делали. Через две недели пациент скончался. И такие случаи бывают.

- Здоровье наших пациентов в первую очередь зависит от них самих. Нужно чутко относиться к свою здоровью, прислушиваться к своему организму, своевременно проходить обследования, не пренебрегать диспансеризацией и обязательно верить докторам!